Первый русский в Ф-1 возвращается в гонки. И не понимает действий «Мерседеса» и Хэмилтона

– Виталий, как вам Гонка чемпионов?
– В целом я уезжаю с Гонки чемпионов удовлетворённым. Сказалась нехватка езды на шипах. На тренировках начал я неплохо, а затем проехал чуть ли не последним — были времена очень-очень плохие, словно меня руки не слушались. Не понимал, насколько я могу скользить на машине, и как будто что-то в голове произошло. Понимаю, что я медленный, но просто нет чувства автомобиля и доверия к нему.

Под конец уик-энда уже начал чувствовать покрытие. В принципе, к последнему дню я уже на 90% был доволен своим кругом, а оставшиеся 10% спишу на то, что зацепил снежный бордюр. Просто хотел проехать как в квалификации: у меня было время 2:35, и я понимал, что приближаемся к полуфиналу и надо возвращаться к темпу 2:32-2:33. Я в итоге проехал 2:33, но вот эта помарка… Потерянного в ней метра мне и не хватило, но в целом прогресс с квалификации был виден.

Понимаю, что тяжело было бы выиграть у Кирюхи Ладыгина и Вовки Шешенина, потому что с одним сразу всё понятно, а второй с первой же тренировки ехал быстро, но всё-таки если бы я смог дойти до полуфинала… На этой стадии борьбы включается уже не просто езда, но и моральные и психологические моменты, да и по времени мы на своей стадии ехали быстрее, чем полуфинал — у нас было 2:33, а в полуфинале ехали 2:34, так что можно было бы побороться. Увы, подготовиться заранее мне не удалось, хотя и морозы были, можно было спокойно выехать на лёд.

– А не было шансов провести какие-то тренировки?
– Я хотел чуть-чуть потренироваться, хотя бы просто по льду поездить, чтобы руки вспомнили — если честно, во время уик-энда в Тольятти иногда даже руки путались, порой передачу не туда воткнёшь.

Раскрою небольшой секрет. Я наконец-то нашёл ту «двенашку», на которой выиграл в 2002 году Кубок «Лады». Машина была у моего хорошего знакомого, пилота Александра Львова, с которым я как раз и гонялся. Я её купил, мы с другом вместе её всю отремонтировали. Два месяца мы её готовили, и я как раз думал: будут праздники в конце декабря – начале января, и я на машине потренируюсь, но не получилось. «Лада» выслала мне подвеску, кресла и всё такое. Но, к сожалению, колёса не подошли под новую подвеску — машина была слишком низкой. Но главное, что автомобиль готов. Я на него просто поставлю другую подвеску и буду ездить. Сам тренироваться, гостей катать, друзьям давать — машина свежая, не гнилая и за 20 лет неплохо сохранилась.

Пока не знаю, какой сделать дизайн. Изначально на машине было написано просто «Петров» и «Кубок «Лада» — 2002». Что-то надо будет сделать — может, наклейки какие-то, может, нет. Но надпись про Кубок «Лады» останется обязательно, ведь это история.

Аркадий, насколько я знаю, был в восторге от своего участия в Гонке чемпионов. Кстати, я надеялся, что смогу победить, ведь он пообещал за первое место обеспечить участие на этапе Sochi Drift Challenge, дать машину для дрифта и провести мастер-класс в Сочи.

– То есть вы готовы попытать удачи в дрифте?
– Вообще без вопросов готов приехать на Sochi Drift Challenge. У меня были мощные «Мерседесы», но я понимаю, что дорожный заднеприводный автомобиль – совсем не то же самое, что машина для дрифта. Мне было бы интересно попробовать супермощные дрифтовые машины, как они рулятся. Очень интересно, как это: ехать на полном газу боком.

Я всегда говорил, что мне интересно пробовать новое. Предложите мне сегодня протестировать новую машину Формулы-2 — я бы поехал, дали бы раллийный автомобиль — прокатился бы, так что и в дрифте я бы с удовольствием проехал. Да я бы везде поехал! Даже если «КАМАЗ-мастер» позовёт на «Дакар». Для меня, думаю, нет такого варианта в гонках или такой машины, где мне бы предложили проехать, а я бы ответил: «Мне неинтересно!»

– Если подход такой, то, очевидно, в сезоне-2022 Виталий Петров вернётся в гонки?
– Да. Планы есть, но пока нет подписей под контрактом, какой-то уверенности, то говорить ни о чём не буду. Мы решили взять паузу и немного подождать, но в марте-апреле уже будет что-то известно. И дальше не пытай меня! (смеётся)

Фото: Lada Sport

– Новый год начался с истории о проблемах на «Сочи Автодроме», о которых рассказал в своём «инстаграме» всё тот же Цареградцев. Что думаете об этой ситуации?
– Нужно искать компромисс: лично мне не понравилось бы, если бы под окнами у меня появилось, например, стрельбище. У вас дети, у вас учёба, у вас какие-то занятия, а рядом очень громкий шум. Надо искать какое-то решение, но не закрывать трассу — это точно не выход. Если подходить так, то можно прийти к тому, чтобы закрыть вообще все автодромы. Знаю, что у «Игоры» были такие же проблемы, но поставили шумозащитные экраны, провели замеры, и проблема разрешилась. Решение всегда можно найти.

Насколько я знаю, решение принято: «Сочи Автодром» будет полноценно существовать и дальше в том виде, в котором он есть сейчас. Ни закрывать, ни перестраивать трассу не станут. Да, были слухи, что конфигурацию хотят укоротить и обрезать так, чтобы остался автодром под Формулу-Е и российские чемпионаты, но решено было оставить всё так, как есть. Нам нужна такая всесезонная трасса, где можно проводить зимой тесты — ни в Москве, ни в Питере, ни в Грозном в межсезонье не поездить.

– На ваш взгляд, стоило оставить Гран-при России в Сочи или всё-таки правильно перенести гонку в Санкт-Петербург?
– Я бы сделал по принципу Германии и чередовал этапы: один Гран-при России в Сочи, а на следующий год — в Санкт-Петербурге. А то и две гонки Формулы-1 в России ежегодно. Было бы интересно! Но я рад, что спустя 20 лет в Питере наконец-то появилась гоночная трасса. Когда я только уехал гоняться за границу, то на следующий год закрыли «Невское кольцо», и нам всё это время обещали построить новый автодром.

Самое главное, что «Игора» – не просто трасса, а целый комплекс для самых разных дисциплин, там можно просто проводить время — я сам с друзьями ездил туда отдохнуть и покататься на картах. Сейчас, когда «Игора Драйв» до конца не готова и достраивают ещё один кусок, говорить что-то невозможно, но, безусловно, изначальная конфигурация была необгонная даже в туринге. Новая версия будет длиннее, добавятся повороты. Надо будет по ней проехать после постройки, чтобы понять, как всё вышло. Летом, думаю, обязательно прокатимся и посмотрим.

– Хотелось бы верить, что в Санкт-Петербурге с обгонами в Формуле-1 будет лучше, чем на «Сочи Автодроме»…
– Последний-то Гран-при в Сочи какой выдался! Скажу по секрету: спустя два или три года после дебютного Гран-при России было обсуждение перестройки последних поворотов «Сочи Автодрома». Я говорил, что нужно либо дать машинам более быстрые повороты, либо, наоборот, сделать более «острый» поворот, а не оставлять два медленных, из-за которых машины растягиваются по трассе. Ситуацию обсуждали, мнениями интересовались, но ничего из этого не вышло. Не знаю, что повлияло на это решение, но сегодня пример Абу-Даби показывает, что небольшое изменение трассы позволяет получить интересные гонки. До этого трасса была скучная, а сейчас стала очень-очень интересная — круто же!

– У Никиты Мазепина есть шанс стать первым российским пилотом, который проведёт домашний этап на двух разных трассах. Как вам его сезон?
– Есть ошибки. Возможно, не хватает людей, которые помогли бы адаптироваться в Формуле-1. Я говорю именно про первый год и не уверен, что в сезоне-2022 ему будет кто-то нужен. Хотя когда выступал я, то за первые полгода сменил семь тренеров по физподготовке: нужен был человек, который будет со мной 24/7, будет чувствовать, что мне необходимо, как лучше подойти к тренировкам и соревнованиям.

Формула-1 — это не просто езда, здесь очень много физических и психологических сложностей. Понятно, что Никите сложно, но давайте посмотрим на второй сезон Мазепина. В первый год новичку, который пришёл в Формулу-1, не видя её изнутри, всегда трудно. Я прошёл через то же самое. Предлагаю подождать с выводами до конца второго сезона.

Все те моменты, когда команда подводила Никиту своими тактическими решениями или он оказывался на трассе в борьбе с Миком Шумахером, это, конечно, стечение обстоятельств. Но и минус самой команды «Хаас»: в первую очередь она должна максимально тактично и тактически не давать напарникам бороться друг с другом, быстро меняя план гонки. Желательно, чтобы до борьбы на трассе не доходило. И тем более до столкновений двух пилотов одной команды — это просто недопустимо. У меня, по-моему, ни разу не было столкновений с Робертом Кубицей.

– Что думаете о Гран-при Абу-Даби и сопровождающем его скандале — плохо это или нет для Формулы-1?
– Не думаю, что скандал в Абу-Даби подорвёт репутацию Ф-1. Скорее, это сработает на повышение интереса к чемпионату.

Первое, что хочу сказать: 100% надо запретить переговоры команд с руководством гонки по ходу Гран-при. Такой радиообмен не то что не должен попадать в трансляцию – подобных переговоров вообще быть не должно! Когда в работу стюардов вмешиваются посторонние, то атмосфера в дирекции гонки начинает накаляться – стюарды задумываются, а всё ли правильно они делают. Каждое подобное обращение по радио только сбивает.

Второе. Касается уже гонщиков. Считаю, что Хэмилтон слишком расслабился и сам проиграл гонку. Не буду говорить за Хэмилтона. Я не знаю, что у Льюиса в голове, но мне кажется, что он ожидал от Ферстаппена другого манёвра. Вероятно, Хэмилтон ждал, что Макс нырнёт внутрь, а потом Льюис перекрестит траекторию и спокойно на скорости сможет вернуть позицию в конце прямой. Но калитка уже была открыта, и Ферстаппен этим воспользовался. Анализируя ситуацию, я отмечал, что весь уик-энд в Абу-Даби «Ред Булл» на прямых был быстрее на 2-5 км/ч, чем «Мерседес», поэтому на прямой их обогнать было невозможно.

Думаю, в том повороте Хэмилтон сам проиграл свою гонку, а вместе с ней и титул. Даже если не брать в расчёт все решения судей, а конкретно ту ситуацию — Льюис мог закрыть траекторию, чтобы спровоцировать Макса на обгон с другой стороны, но в этой ситуации «Мерседес», скорее всего, остался бы впереди и так и финишировал. Понятно, что у Хэмилтона была более старая резина и всё такое, но когда Ферстаппен оказался впереди, то сделать с этим уже нельзя было ничего.

– Но сам момент, когда руководитель гонки за пару кругов меняет своё решение с точностью до наоборот…
– Хороший вопрос. Но надо понимать, что у Майкла Маси первостепенной задачей была очистка трассы — проблемы он решал по мере их поступления. Есть авария, на трассе обломки и помеха, которые создают угрозу для пилотов, поэтому принятое в тот момент решение запретить возвращение круговых в один круг могло быть оптимальным. Когда трассу очистили, то ситуация поменялась и Маси принял другое решение.

Если честно, я сам ещё не до конца разобрался с тем, насколько правильно было разрешать обгон лидеров только части круговых. Надо потратить, наверное, несколько часов, чтобы посмотреть правила, все возможные трактовки, оценить действия Маси и их верность. Но у меня есть эти часы на изучение, а у Майкла — всего несколько минут на принятие решений даже при всём объёме данных, которые имеются у него.

– После Гран-при Абу-Даби появились призывы уволить Маси. С учётом смены президента ФИА реально ли такое развитие событий?
– Судьба титула решалась в последней гонке сезона, и понятно, что напряжение было максимальным, в том числе среди судей. Если Маси не допустил никакой ошибки, то я буду всеми руками за то, чтобы он остался на своём посту, и не вижу ни единой причины его увольнять. Если же какая-то помарка со стороны Майкла была и вообще он взвалил на себя слишком много обязанностей, то здесь уже вопрос к руководству Ф-1 и ФИА.

– Но ведь были и другие спорные ситуации в сезоне-2021. Тот же эпизод с Ферстаппеном и Хэмилтоном в Бразилии, когда у стюардов якобы не оказалось записи с одной из камер Макса и поэтому его не наказали.
– Может, камера сломалась? Если нет, то всё это неправда — вся информация у стюардов появляется мгновенно в режиме онлайн. Команда предоставляет телеметрию с машины, есть доступ к камерам…

Как вообще устроена работа стюардов? Как только на трассе произошёл какой-то инцидент, в комнате руководства гонки сразу начинается работа. Компьютерный специалист моментально выводит на экран записи с камер: два онборда плюс все камеры с того участка трека, где была ситуация. Мы просматриваем все записи несколько раз, а затем главный судья начинает внимательно изучать правила, а параллельно ему на экран выводят записи подобных инцидентов в предыдущие годы. Не какого-то одного подобного события в прошлой гонке, а сразу несколько ситуаций за несколько лет. К каждому инциденту прилагается наказание, вынесенное судьями в тот раз. Рассмотрев ситуацию со своей стороны, обращаются уже ко мне и интересуются моим мнением как гонщика. Я объясняю — мол, так-то и так-то, считаю, что виноват этот. Итоговый вердикт выносит главный судья, который собирает от нас всю информацию и уже на её основе принимает решение.

Если команда не согласна, то подаёт протест, а если вопросов нет, то смиряется с наказанием. У нас никакой связи с командами нет: они взаимодействуют с гоночным директором. Хотя доступ к определённым радиопереговорам у стюардов есть, но отвечать и вести диалог во время гонки мы не можем. Но совершенно точно от команд в принципе не должно быть ничего вроде «Только не красные флаги!». Гран-при стартовал — судьи занимаются своей работой и ни у кого из посторонних не должно быть возможности до клетчатого флага к ним обращаться и отвлекать их от дела.

– С учётом всего случившегося какова вероятность, что Хэмилтон правда завершит карьеру?
– Сложно понять, почему Льюис до сих пор молчит. Обижен ли он, не согласен ли с решением судей, не согласен ли с поведением «Мерседеса» и отказом команды от апелляции — вопросов очень много, но ответов нет. Сценарий может быть каким угодно, ведь мы не знаем 90% происходящего в команде. Какие указания получает сама команда, чего требует от пилотов, ведь многие вещи гонщикам запрещено говорить прессе — непонятно. Не знаю, что решит Льюис. Английский менталитет вообще очень сложный, чтобы его можно было понять со стороны, а особенно влезть в голову Хэмилтона. Меня особенно напрягло, что ни гонщик, ни команда не присутствовали на награждении ФИА: особо не верю, что они были чем-то так заняты, чтобы пропустить церемонию.

Если Хэмилтон и «Мерседес» уверены, что правила были нарушены, то почему они не пошли оспаривать решение судей? Я считаю, что выигрывает всегда тот, за кем правда. Могу предположить, что на команду обрушилось большое количество негатива или возникли какие-то другие проблемы, которые помешали им пойти дальше и бороться за справедливость. Но если они верят, что их лишили победы за счёт нарушения правил, то в такой ситуации нужно спорить: пусть мир узнает, что была ошибка. Все простят, если станет известно, что за Льюисом и «Мерседесом» была правда — 99% встанут на их сторону.

Да, чемпионат был красивый, борьба была красивой, больше обгонов и лучших кругов было у Ферстаппена, да и вообще он молодец. Но если Макс победил соперника за счёт нарушенных руководством гонки правил, то никаких вопросов к Хэмилтону не будет.

– Напоследок ваш прогноз — кто в новом чемпионате окажется сильнее и насколько острым будет новое сражение между лидерами «Ред Булл» и «Мерседеса»?
– Думаю, что в сезоне-2022 борьба будет столь же плотной. Но гораздо сильнее хочется, чтобы команды-середнячки стали ближе к лидерам, чтобы всё было, как в 2012 году, когда в семи первых гонках были семь разных победителей и все хватались за голову от непредсказуемости.

Пока новые машины не появятся на трассе, сложно судить, в лучшую или худшую сторону на обострении борьбы скажется новый технический регламент. А если говорить, кто по итогам нового чемпионата окажется в таблице выше, Макс или Льюис, то тут шансы 50 на 50: у них разные машины, каждый из них лидер в своей команде. Не факт, что Ферстаппен был бы быстр в «Мерседесе», а Хэмилтон смог бы побеждать в «Ред Булл». Их бы обоих да на условную «Альпин» посадить!